Что такое IoT?
Термин Интернет вещей (Internet of Things, IoT) предложил Кевин Эштон (Kevin Ashton, основатель исследовательской группы Auto-ID при Массачусетском технологическом институте) в далеком 1999 г. Произошло это событие на презентации для руководства Procter & Gamble, в которой рассказывалось, сколь радикально широкое внедрение радиочастотных меток (RFID) сможет видоизменить систему управления логистическими цепями.
C тех пор RFID-метки сильно поумнели и стали заметно “дальнобойнее”. Поэтому неудивительно, что в настоящее время “Интернет-вещи” нередко называют “умными вещам”. Причина проста: все идет к тому, что скоро почти все рукотворные движимые и недвижимые объекты станут “Интернет-вещами”, а потому практически любой Интернет-проект, связанный с системами массового обслуживания (от оснащения домашних животных фитнес-трекерами до Яндекс.Такси) можно будет отнести к категории IoT-проектов.
Существует IoT-консорциум (Internet of Things Consortium, www.iofthings.org), количество членов которого стремительно растет: только за два года (с 2012-го по 2014-й) оно увеличилось с семи до 260.
Значительно позже компанией Cisco был предложен термин “Всеобъемлющий Интернет” (Internet of Everything, IoE), который считается более широким чем “Интернет вещей”. Cisco определяет IoE как сетевые соединения людей, процессов, данных и материальных объектов. В компании полагают, что критически важную роль в становлении Всеобъемлющего Интернета играют распространение мобильных сетевых технологий, эволюция облачных вычислений, а также развитие протокола IPv6. При этом обращается внимание на то, что возможность обработки больших данных (Big Data) в реальном времени сулит невероятные преимущества тем, кто сумеет использовать эти возможности для практически мгновенного принятия хорошо обоснованных решений.
Однако широкого распространения термина IoE пока не получил и используется, главным образом, в материалах Cisco. В шестом издании “Большого англо-русского толкового словаря по ВТ и ИТ” Э. М. Пройдакова и Л. А. Теплицкого словосочетание Internet of Everything трактуется как “маркетинговое видение будущего развития Интернета, пропагандируемое корпорацией Cisco” и представляющее собой сочетание так называемого Интернета вещей (объектов) и сегодняшнего Интернета в том виде, как его сейчас используют люди с их мобильными устройствами”.
В современных публикациях обычно различают (разграничивают) потребительский интернет вещей (Consumer Internet of Things, CIoT) и промышленный интернет вещей (Industrial Internet of Things, IIoT). В рамках IIoT рассматриваются в основном “умные предприятия” (транспортные, машиностроительные, перерабатывающие и так далее) и в какой-то степени “умные машины” (легковые, грузовые, относящиеся к категории “общественный транспорт” и так далее). Разумеется, грань между “умными” и “обычными” предприятиями, а также между “умными” и “обычными” машинами весьма условна. Однако очевидно, что в какой-то момент количественные изменения переходят в качественные и дают поразительные результаты.
Хрестоматийный пример – порт Гамбурга (своего рода “умное транспортное предприятие”), который, благодаря использованию концепций IIoT, смог увеличить свою пропускную способность с 9 до 25 млн. контейнеров в год. При этом физическая инфраструктура порта (количество причалов, подъемных кранов, подъездных путей и так далее) практически не изменилась. Изменилась лишь система управления этой физической инфраструктурой. Благодаря использованию различных программно-аппаратных комплексов она (система управления) сильно “поумнела”.
Менее известный пример удачного внедрения концепций IIoT – завод по производству мотоциклов Harley-Davidson. Представители SAP утверждают, что благодаря использованию данных концепций он смог сократить сборку мотоцикла на заказ (это когда учитываются все пожелания клиента к тем комплектующим, из которых должен собираться его новый “железный конь”) c 21 дня до 6 часов. Достигнуто это благодаря исключительно тесной интеграции АСУ ТП предприятия с его ERP-cистемой.
Некоторые эксперты считают, что в нашей стране целесообразно употреблять и пропагандировать не “импортную” аббревиатуру IIoT (не все знают, как её правильно произносить), а более понятный руководителям отечественных предприятий термин “Интегрированная АСУ ТП”. При этом очевидно, что “умное” предприятие должно быть оснащено “умными” механизмами (как “умными” сенсорами, так и “умными” исполнительными устройствами). Однако на этом предприятии должны работать и умные люди. Хотя бы на случай возникновения разного рода нештатных ситуаций, когда алгоритмы, заложенные в “цифровые мозги” этих предприятий, не срабатывают.
Размер и онтология рынка IoT
Ни одно мероприятие, посвященное Интернету вещей не обходится без упоминания устрашающих цифр, показывающих, что уже сейчас на каждого жителя Земли приходится несколько Интернет-вещей, а совсем скоро Интернет-вещей станет на порядок, а то и два больше, чем людей. ( см рис.1)
Рис.1 Соотношение между численностью населения планеты и количеством Интернет-вещей
Источник: Презентация старшего антивирусного эксперта «Лаборатории Касперского» Сергея Ложкина “Интернет вещей”, август 2015 г.
А из прогнозов, которые озвучил в октябре прошлого года во время выставки-конференции “Интернет вещей” эксперт Дмитрий Тамеев (PTC Россия/СНГ), следует, что к 2035 г. в мире будет насчитываться уже триллион Интернет-вещей! Но что следует понимать под Интернет-вещами?
Лично мне нравится классификация Интернет-вещей (см. рисунок 2), которую предложил в сентябре прошлого года руководитель программы Intel по работе с вузами и развитию технологического предпринимательства Алексей Николаев.
Рис.2 Онтология Интернета вещей.
Источник: Intel, сентябрь 2015 г.
Цифр, характеризующих количество Интернет-вещей, относящихся к той или иной категории, на диаграмме нет, но из него видно, что в первом приближении все Интернет-вещи действительно (как уже говорилось выше) делятся на два больших класса: промышленные (IIoT) и потребительские (CIoT). К последним относятся разного рода носимые устройства (включая умные часы и фитнес-гаджеты, разница между которыми достаточно условна.
Соотношение между количеством Интернет-вещей, относящихся к той или иной категории, в определенной степени характеризует рисунок 3, который на уже упомянутой выставке-конференции “Интернет вещей” привел в своем докладе директор по развитию iRidium mobile Николай Русанов.
Рис.3 Соотношение между количеством Интернет-вещей, относящихся к разным категориям
Источник: iRidium mobile, октябрь 2015 г.
Из этой диаграммы, которая базируется на оценках Harbor Reasearch, следует, что на домашние Интернет-вещи приходится примерно половина всех Интернет-вещей, огромным количеством которых IoT-апологеты пугают свою аудиторию, А из оставшейся половины примерно половина предназначена для оснащения “умных зданий”.
На мой взгляд, нет смысла пугать народ многомиллиардными цифрами, в которых “умные предприятия” смешаны (причем неизвестно в какой пропорции) с “умными очками”, “умными машинами”, “умными лампочками” и прочими “умными вещами”. Лучше по отдельности говорить об “умных” домах, городах, предприятиях и… гражданах. Последними можно считать людей, которые вшили в себя активные или пассивные RFID-метки. Одни из таких людей -- руководитель управления по социальным медиа “Лаборатории Касперского” Евгений Черешнев, вжививший “науки ради” в кисть своей руки микрочип NTAG216 RFID.
На чем можно заработать
Традиционным местом демонстрации зарубежных IoT-проектов являются ежегодные Всемирные форумы по Интернету вещей (IoTWF, www.iotwf.com), проходившие в Барселоне (октябрь 2013 г.), Чикаго (октябрь 2014 г.) и Дубае (декабрь 2015 г.). На последнем из этих форумов рассказывалось о десятках IoT-проектов из области энергосбережения (covering energy), здравоохранения (healthcare), промышленного производства (manufacturing), розничной торговли (retail), обустройства “умных городов” (smart cities) и так далее.
Что же касается нашей страны, то в ней практически единственным примером реально действующего крупномасштабного IoT-проекта является известная система “Платон”.В целом же ясности о том, насколько сильно распространены в нашей стране разного рода IoT-проекты пока нет.
В то же время и в нашей стране предпринимается (с разной степенью успешности) множество попыток внедрения IoT-концепций в жизнь. В качестве примеров можно упомянуть интернет-шубы, сигнализирующие таможенникам о своем качестве и стране происхождения, биосенсоры, позволяющие диагностировать рак на максимально ранних стадиях развития, безманжетные тонометры DokaSens и иные “умные” нательные медицинские приборы, оснащенные беспроводными интерфейсами.
Совершенно справедливо считается, что облачные” нательные гаджеты – главная движущая сила “цифровой медицины”. Понятно также, что рано или поздно обычные часы станут такой же редкостью, как мобильные телефоны, по которым можно только звонить. Интрига лишь в том, какая функциональность “умных часов” больше востребована: “бизнесовая” (возможность читать почту, просматривать сайты, отвечать на видеозвонки и так далее) или “фитнесовая” (отслеживание параметров организма). Попытки совместить обе эти возможности в одном устройстве пока не очень удачны… Получается не только весьма громоздко, но и достаточно дорого…
Одна из наиболее свежих отечественных IoT-инициатив – объявленный в последней декаде февраля проект, в рамках которого инвестиционно-промышленный холдинг GS Group и Фонд развития интернет-инициатив (ФРИИ) собираются оказывать финансово-консультационную помощь стартапам, работающим в области Интернета вещей. При этом основной акцент будет сделан на проекты, в рамках которых разрабатываются мобильные приложения, интернет-сервисы, датчики, сенсоры, носимые устройства, информационные и аналитические системы. Сообщается, что каждая отобранная компания сможет получить от GS Group инвестиции в размере до 300 млн. руб. для запуска массового производства продукции на мощностях холдинга в Калининградской области.
Впрочем, участники отечественного ИТ-рынка могут заработать на Интернете вещей не только путем разработки и продажи отечественных IoT-платформ и IoT-девайсов, но и путем продажи “умной” зарубежной электроники, использующей концепции IoT (к примеру, “умных часов” Apple или иных производителей). А также путем использования концепций IoT при создании “умных предприятий”, “умных городов”, “умных транспортных систем” и так далее.
Разумеется, не все отрасли одинаково перспективны и привлекательны для тех компаний, которые хотят заработать на Интернете вещей. По мнению эксперта компании J’son & Partners Consulting Кирилла Кучерова наиболее перспективным и многообещающим объектом внедрения IoT-концепций являются промышленные предприятия, АСУТП которых взаимодействуют с большим количеством объектов и где возможен весьма существенный реальный экономический эффект от внедрения. Разумеется, при этом надо уделить должное внимание к вопросам безопасности и уязвимости к внешним воздействиям.
Кроме того, большой экономический эффект возможен от использования IoT-концепций в коммунальном хозяйстве и разного рода распределительных сетях. Что обусловлено ростом цен на электроэнергию, газ и воду. А также все расширяющимся внедрением счетчиков потребления электроэнергии, газа и воды как в предприятиях и организациях, так и в домохозяйствах.
А вот использование в нашей стране “умных вещей” для поддержания здорового образа жизни тормозится не очень высоким уровнем отношения среднестатистического россиянина к своему здоровью. Что, конечно, печально. Печально и отсутствие в нашей стране полноценной страховой медицины, что препятствует широкому распространению систем дистанционной диагностики и мониторинга пациентов.
Глобальная оценка компанией J&P российского рынка интернет-вещей приведена на рис. 4. В 2015 г. число IIoT-устройств в России составляло чуть более 16 млн., а доля России по количеству инсталлированных во всем мире устройств IoT/M2M — 0,3%. По прогнозам J&P, если развитие продолжится теми же темпами, то к 2018 г. в нашей стране число устройств класса IoT/M2M (то есть относящихся к промышленному интернету вещей) превысит 32,5 млн., т.е. вырастет в два раза. Однако в сравнении с темпами, которыми развивается Интернет вещей в других странах, двукратный рост — не самый лучший в мире показатель.
Рис.4.Общее количество подключенных устройств IoT/M2M в России на 2015 г. и прогноз на 2018 г., тыс.штук.
Источник: J'son & Partners Consulting, 2015
Интересно сравнить нынешние оценки J&P с теми оценками, которые компания давала в августе 2013 г. Тогда эксперты J&P полагали, что по итогам 2015 г. доля России в мировых продажах смарт-девайсов составит не 0,3%, а 1%. “Т.е. в настоящее время российский рынок Интернета вещей развивается менее высокими темпами, чем предполагалось.
В то же время аналитики J&P cчитают, что рынок Интернет вещей очень перспективен в нашей стране, поскольку является инструментом, благодаря которому можно увеличить производительность труда в 3-5 раз.
Однако известно, что новые возможности обычно таят в себе новые опасности. Интернет вещей – не исключение. Поэтому при внедрении IoT-решений вопросы обеспечения информационной безопасности должны прорабатываться очень тщательно. Ряд печальных примеров из жизни владельцев интернет-вещей приводила недавно “Лаборатория Касперского”. Впрочем, IoT-безопасность – тема отдельного разговора.
